Что скрывает ГУФСИН?
В начале июля 2020 года в тюремную больницу при ИК-2 г. Екатеринбурга в большом количестве стали поступать заключённые с подтвержденным тестом на COVID-19. Больницу посетили члены ОНК и выяснили, что зараженные осуждённые поступили из ЛИУ-51.
В это же время к правозащитникам стала поступать информация о сложной ситуации с коронавирусной инфекцией в ЛИУ-51. Заключённые этого исправительного учреждения сообщали, что их перестали водить в столовую, а пищу они принимают в отрядах, где были установлены столы для приема пищи. Те заключенные, которые трудоустроены в промышленной зоне учреждения, теперь не возвращаются с работы в жилые отряды. Фактически люди спят на производственных участках. Также осуждённые сообщали, что в здании, где расположены камеры ШИЗО/ПКТ, пять камер ШИЗО (с 1 по 5) переоборудованы под медицинские палаты и в них содержатся больные люди.
27 июля 2020 года в ЛИУ-51 срочно выехали представители общественной организации «Правовая основа» Алексей Соколов и Яна Гельмель, которые намеревались встретиться с заключенными, чтобы прояснить ситуацию с распространением в учреждении коронавирусной инфекции.
Алексей Соколов и Яна Гельмель в ЛИУ-51 (фото: Правозащитники Урала).
Штаб ЛИУ-51 встретил правозащитников объявлениями угрожающего характера, которые были практически развешаны на каждой двери всех кабинетов, расположенных на двух этажах. При этом медицинского поста, где бы измеряли температуру тела у всех прибывших лиц, при входе в штаб учреждения не было.
Объявление в штабе ЛИУ-51 (фото: Правозащитники Урала).
Администрация исправительного учреждения отказалась предоставлять общественникам свидания с осуждёнными, заявив, что свидания запрещены ФКУЗ МСЧ-66 ФСИН России. При этом руководство ЛИУ-51 документально подтвердить информацию о запрете свиданий не смогло. Правозащитникам был представлен документ, согласно которому в ЛИК-51 вводился карантин и ограничивались посещения учреждения членами ОНК, представителями федеральных органов государственной власти и органов государственной власти субъектов РФ. Про ограничения или запрет свиданий с адвокатами, защитниками и лицами, имеющими право на оказание юридической помощи осужденным, в данном документе ничего не говорилось.
Объявление о карантине в ЛИУ-51 (фото: Правозащитники Урала).
Алексею Соколову и Яне Гельмель стало известно, что карантин, введенный в учреждении, появился «благодаря» работнику ГУФСИН, у которого была выявлена коронавирусная инфекция. При этом для родственников осуждённых никакой информации про карантин нет. Более того, часть родственников осуждённых не могут получить информацию у администрации, что происходит с их близкими в колонии. Сами заключённые с родственниками на связь уже давно не выходят. По словам родственников, к администрации учреждения обращаться бесполезно, потому что руководство просто молчит или говорит, чтобы письменно направляли свои обращения. Тюремный сайт ГУФСИН России по Свердловской области рассказывает обществу обо всем, но только не о сложной ситуации с коронавирусной инфекцией в исправительных учреждениях.
Во второй декаде августа в ЛИУ-51 умирает осужденный Ч. По сообщениям некоторых заключённых, у осужденного Ч. было подозрение на коронавирусную инфекцию, после чего осужденного перевели в другое помещение.
Предписание о проведении дополнительных санитарно- противоэпидемических мероприятий (фото: Правозащитники Урала).
Рядом с ЛИУ-51 находится ИК-12 и эти два исправительных учреждения разделяет один забор, а сотрудники этих учреждений фактически контактируют друг с другом каждый день.
Алексей Соколов и Яна Гельмель в ИК-12 (фото: Правозащитники Урала).
29 июля 2020 года Алексей Соколов и Яна Гельмель попытались встретиться с осужденными в ИК-12, но их не пустили даже на территорию колонии, где расположен административный штаб учреждения. Всё общение с представителями ИК-12 происходило через железный забор. Сначала к правозащитникам вышел дежурный помощник начальника ИК-12 в звании майора, который сообщил, что свидания запрещены и ушел. Потом к забору подошла сотрудница канцелярии и приняла у правозащитников заявление на свидание с осужденными, которое она регистрировала буквально на коленках, после чего сообщила, что заявление правозащитников будет рассмотрено в течение 30 дней, что фактически явилось бы нарушением Уголовно-исполнительного закона.
Общение с представителем колонии происходило через железный забор. Правозащитников не пустили на территорию учреждения. При этом многие гражданские лица, а также автотранспорт свободно заходили или заезжали на территорию ИК-12 (фото: Правозащитники Урала).
Затем вновь вышел помощник начальника колонии и сообщил, что осужденные отказались от встречи с правозащитниками и предъявил два листка бумаги — ксерокопии, где было написано, что осуждённые отказываются от встречи с Яной Гельмель. При этом от встречи с Алексеем Соколовым осуждённые не отказывались. Майор снова ушел вглубь колонии и через продолжительное время вынесла ещё один лист бумаги — ксерокопию, где было указано, что один осужденный отказывается и от встречи с Соколовым.
Осуждённые отказались встречаться с правозащитниками (фото: Правозащитники Урала).
Тут стоит отметить, что осуждённые сами обратились к правозащитникам за юридической помощью, направив в их организацию письма. При этом один осуждённый является заявителем в Европейском суде по правам человека по факту нарушения его прав в ИК-12 и представители общественной организации «Правовая основа» осуществляет юридическое сопровождение по данной жалобе в тесном контакте с осуждённым.
В этот же день правозащитники пытались встретиться с осуждёнными, отбывающими наказание в ИК-5 г. Нижний Тагил. Свидание также предоставлено не было по причине заноса коронавирусной инфекции в учреждение. При этом Яна Гельмель стала невольным свидетелем, как на территорию исправительного учреждения въехал микроавтобус с гуманитарной помощью, о которой ранее договаривались представители колонии и гражданские лица. И это в то время, когда продуктовые передачи запрещены.
В июне 2020 года главный государственный санитарный врач ФСИН России отменяет ранее введенные ограничения на краткосрочные свидания для осужденных, отбывающих уголовные наказания в исправительных учреждениях, но в тюремной службе Свердловской области ситуация обратная – во многих исправительных учреждениях вводят карантин и в связи с этим ужесточаются ограничительные мероприятия: запрещены свидания, продуктовые передачи; посылки для заключённых администрация исправительных учреждений не забирает с почтовых отделений, а в ИК-12 г. Нижний Тагил помимо всех перечисленных ограничений перестали принимать от родственников заключенных и наличные деньги.
В ИК-12 г. Нижний Тагил перестали принимать от родственников заключенных и наличные деньги (фото: Правозащитники Урала).
Таким образом, карантинные мероприятия прежде всего ударили по осуждённым, а также по сотрудникам, которые по 14 суток несли службу внутри колоний без выхода домой к своим близким людям, но и это не спасло ситуацию с распространением COVID-19 в исправительных учреждениях в Свердловской области.
Цитата Президента России В.В. Путина, вывешенная в виде картинки на стене в административном штабе ЛИУ-51 (фото: Правозащитники Урала).
В исправительных учреждениях Свердловской области всё чаще стали происходить вспышки коронавирусной инфекции, которая, по всей вероятности, исходила от сотрудников ГУФСИН, что ставило под угрозу, прежде всего, жизнь и здоровье осужденных, а также других сотрудников.
В мае 2020 года информационные агентства сообщили, что в СИЗО-1 г. Екатеринбурга произошла вспышка коронавирусной инфекции, а после COVID-19 был обнаружен и в ИК-19 г.Тавда. По сведениям информационных агентств, причиной заноса инфекции на территорию этих учреждений были сотрудники ГУФСИН.
Напомним, что ГУФСИН России по Свердловской области ещё в марте 2020 года заверило общество, что у них всё под контролем: в подведомственных учреждениях проводятся различные профилактические мероприятия для недопущения заноса на территорию исправительных учреждений коронавирусной инфекции; сотрудники переведены на казарменный режим работы, то есть заступают на службу на 14 суток без выхода из учреждения; установлены ограничения на предоставление длительных и краткосрочных свиданий для заключенных, ограничен прием продуктовых передач для осужденных.
В мае 2020 года Алексей Соколов и Яна Гельмель проверили ряд исправительных учреждений Свердловской области на предмет соблюдения профилактических мероприятий для недопущения заноса коронавирусной инфекции в колонии области и выявили нарушения в нескольких колониях. Все собранные материалы были направлены в ГУФСИН России по Свердловской области, которое частично согласилось с доводами правозащитников и направило в адрес Ассоциации «Правовая основа» письмо, в котором было указано, что должностные лица ИУ привлечены к ответственности.
Ответ из ГУФСИН России по Свердловской области (фото: Правозащитники Урала).
Хочется отметить, что правозащитники ещё в апреле 2020 года направили в ГУФСИН России по Свердловской области обращение, в котором просили разъяснить, какие меры предпринимает тюремная служба для недопущения заноса коронавирусной инфекции на территорию исправительных учреждений Свердловской области. Однако, обращение правозащитников ГУФСИН перенаправило в МСЧ-66, откуда в адрес Ассоциации «Правовая основа» поступил ответ за подписью начальника ФКУЗ МСЧ-66 ФСИН России А. Панькова. В своем ответе А. Паньков сообщал, что запрашиваемая информация общественникам предоставлена не будет.
Ответ начальника ФКУЗ МСЧ-66 ФСИН России Алексею Соколову (фото: Правозащитники Урала).
Правозащитники считают, что тюремное ведомство Свердловской области, скрывая сложную ситуацию с распространением коронавирусной инфекции в подведомственных им учреждениях, прежде всего, ставит под угрозу жизнь и здоровье заключенных, сотрудников колоний и гражданских лиц, проживающих в непосредственной близости от исправительных учреждений.
Общественники по данному поводу уже обратились в федеральный органы государственной власти с целью воспрепятствовать халатной деятельности отдельных сотрудников ГУФСИН России по Свердловской области.
Алексей Соколов и Правозащитники Урала
