Ангарский бунт. В Иркутской области десять лет игнорируют жестокое обращение с осужденными в детской колонии

В августе 2017 года в Ангарскую воспитательную колонию в связи с готовящимся бунтом ввели спецназ. Через неделю туда приехали члены местного ОНК, которые пообщались с заключенными. Юноши рассказали, что после подавления бунта сотрудники учреждения обращались с ними жестоко, избивали их. Также они утверждали, что на самом деле никакого восстания не было. Открытая Россия поговорила со Святославом Хроменковым, руководителем организации «Сибирь без пыток», чтобы узнать подробности этой истории.

«После якобы произошедшего бунта члены ОНК провели общественное расследование. Собрав свидетельства о жестоком обращении, мы пошли в законодательное собрание на прием к депутатам. Хотели инициировать депутатские слушания по этому вопросу».

Вместо слушаний 4 сентября прошел круглый стол с начальником и сотрудниками Ангарской колонии, депутатами, уполномоченным по правам ребенка и представителями ГУФСИН. В ходе заседания работники учреждения рассказали свою версию произошедшего, а правозащитники представили слова заключенных, которые отрицали попытку организовать бунт и назвали все произошедшее инсценировкой.

«В итоге мы добились от начальника управления, чтобы он нас включил в состав попечительского совета колонии и соответственно мы могли бы проводить какие-то меры воспитательного характера, ну и контролировать сотрудников, то есть влиять как-то на ситуацию. Нам постоянно говорят, что там трудные ребята и с ними тяжело работать. Мы сказали, что берем на себя такую ответственность».

Несмотря на обещания госорганов, Хроменков говорит, что совет уже сформирован, однако им никаких бумаг об этом не приходило.

Правозащитник также рассказал подробности восстания 2013 года. «Тогда заключенные конечно разнесли колонию, но там какая ситуация была. Нам ребятишки рассказали, что во время бунта им предложили все свои жалобы написать на бумаге. Завели всех в школу, дали по ручке с листочком, а потом ввели спецназ и поломали всех».

После этого было возбуждено два уголовных дела. «Одно по халатности в отношении неустановленных лиц из числа сотрудников, — рассказывает Хроменков. — Потерпевшим выступил ГУФСИН по Иркутской области, так как общий ущерб от действий заключенных составил около миллиона рублей, но его уже прекратили. Осталось второе дело в отношении несовершеннолетних заключенных, по которому проходит 33 обвиняемых в организации массовых беспорядках, приговор им еще не вынесен».

После бунта 20 сотрудников ФСИН были привлечены к дисциплинарной ответственности, в колонии провели кадровую ротацию: за два года там сменилось три начальника.

Хроменков говорит, что проблема жестокого обращения с заключенными складывается из неподготовленности работников и отсутствия у них специального образования. По его словам, некоторая часть сотрудников приходит из взрослых колоний, они не способны работать с подростками и «начинают их ломать». «Официально нам говорят, что тренинги с сотрудниками проводятся, но сами сотрудники это отрицают».

По мнению Хроменкова, если бунт и правда был ненастоящим, то заинтересован в нем тот, кто хочет выбить кресло из-под начальника ГУФСИН по Иркутской области Дмитрия Киланова. «Он более или менее нормальный. Каждую неделю он этих несовершеннолетних посещал, чтобы их там не били. Он здесь чужой, приехал без команды, многим неугоден, у него более или менее либеральная позиция. Поэтому, я думаю, скорее всего, для этого и устроили этот бунт».