Лев Пономарев в «МК»: 1991–2017: победил ли ГКЧП?
Власть в стране демократы, конечно же, взять не смогли…
Вокруг событий августа 1991 года существует несколько устойчивых мифов. Этой статьей я хочу их либо развенчать, либо подтвердить, дав им рациональное объяснение. Итак…
Миф первый. События вокруг ГКЧП в августе 1991 года были кульминацией демократической революции в России, которая была исторически предопределена советским периодом развития истории.
Это верно. Фактически демократическая революция в России началась с приходом к власти Горбачева, когда он стал публично говорить о перестройке, о гласности. А разгром ГКЧП стал ее кульминацией. Революция происходила постепенно, потребовалось несколько лет, чтобы желание перемен стало доминирующей идеей интеллигенции, или, как сейчас говорят, креативного класса. Лично для меня началом мирной революции стал телефонный звонок Горбачева Андрею Сахарову, находящемуся тогда в политической ссылке, с предложением вернуться в Москву. После этого звонка Горбачев стал массово освобождать политических заключенных, и именно этот процесс я считаю отправной точкой новой истории России.
В связи с этим появился миф второй: Михаил Горбачев — источник и инициатор этой революции, а народ только лишь поддержал его.
Это неверно. Процесс глобальных изменений в стране начался в силу исторической неизбежности. Коммунистический режим к тому времени исчерпал свои возможности. И это не только Горбачеву, но любому молодому генсеку на его месте, которому предстояло жить, а может быть, и править еще несколько десятилетий, было понятно. Не понимать этого могли только старцы из Политбюро, которые умирали один за другим, но искусственно продлевали режим.
Острая потребность в переменах была связана прежде всего с экономической ситуацией. СССР послесталинского периода не был тоталитарной страной в худшем смысле этого слова. Жители СССР имели представление о том, как живут на Западе. Они точно знали, что люди там лучше питаются, лучше одеваются, имеют больше социальных льгот и возможность ездить по всему миру. Постепенно число людей, понимающих это, доросло до тех самых активных 5% населения, которые и предопределяют изменения в стране. Поэтому мы, конечно, говорим спасибо Горбачеву за гласность и перестройку, но демократические перемены были неизбежны и от него уже не зависели.
Миф третий. Главной интригой и движущей силой событий 1989–1991 годов была борьба между Горбачевым и Ельциным, которая закончилась победой Ельцина, разгромившего ГКЧП.
Это не так. На самом деле движущей силой перемен были не две фигуры, а довольно широкое демократическое движение, возникшее к концу 1980‑х годов. Обозначим их как 5%, как мы уже говорили выше. Эти люди шли своим путем. Они были благодарны Горбачеву, они поддерживали выборы народных депутатов СССР 1989 года, участвовали в них, некоторые стали народными депутатами Верховного совета СССР. У них еще не было большинства, но в Верховном совете уже имелась очень активная фракция — Межрегиональная депутатская группа, которую возглавляли лидеры перестройки Борис Ельцин, Андрей Сахаров, Юрий Афанасьев и Гавриил Попов. Именно эта группа в значительной степени определяла ход истории, в чем-то поддерживая Горбачева, а в чем-то ему оппонируя, и под давлением именно этих людей Горбачев и съезд отменили 6‑ю статью Конституции СССР о руководящей роли КПСС.
Народное демократическое движение, для появления которого Горбачев создал все условия, могло поддержать не Ельцина, а Горбачева, и тогда именно Горбачев стал бы президентом новой страны. Я сам проводил митинги в поддержку молодого генсека, а Московское объединение избирателей (МОИ), а позже и движение «Демократичная Россия» были открыты для контактов с ним. В самом начале нашей деятельности в 89–90‑х годах мы предлагали проведение совместного с Михаилом Сергеевичем «круглого стола», чтобы определить дальнейший ход перестройки. Но Горбачев отказался. Было понятно, что на него оказывали давление консервативные реакционные силы, да и сам он регулярно легко дрейфовал в сторону своих оппонентов. Он не был готов к прямому диалогу с народом.
В результате участники демократического движения поняли, что договориться с Горбачевым не получится, и сделали ставку на диссидента внутри КПСС — Бориса Николаевича Ельцина, получившего широкую известность среди демократически настроенных коммунистов.
Миф четвертый. Борис Ельцин создал демократическое движение.
Уже из предыдущих ответов ясно, что это не так. Ельцин был ярким, сильным политическим лидером, имел чутье, но для демократов был и остался попутчиком. А демократическое движение 80–90‑х годов возникло снизу, а не по чьему-то распоряжению. Оно опиралось еще на традиции диссидентов советского периода и стало бурно расти в момент перестройки. Наиболее заметно это происходило в Москве, а кульминацией этого процесса стали выборы 1989 года, когда Московское объединение избирателей сумело объединить все эти перестроечные группы. Одна только попытка перечислить все имевшиеся в то время течения, движения, группы и т.д. говорит о том, насколько широк был политический спектр этих организаций: Клуб избирателей Академии наук, который поддерживал Сахарова и многих других демократов, широкое движение поддержки Бориса Ельцина, не менее мощное движение прокуроров Гдляна и Иванова, движение «Коммунисты за демократию», Московский народный фронт, который частично вбирал некоторые их этих групп. Почти в каждом академическом институте существовала группа перестроечников. Несколько групп анархистов, народные фронты отдельных районов Москвы со своими отдельными названиями. Ну и так далее. Очевидно, что Борис Ельцин был одним из самых ярких лидеров, но его новая судьба началась в мае 1990 года, когда фракция «Демократическая Россия» выдвинула его на пост председателя Верховного совета РСФСР. Коммунисты тогда выдвинули своего кандидата. И насколько тяжелая была борьба, ясно из того, что утвердить председателя удалось лишь на 4‑м голосовании. После этого началась новая яркая политическая карьера Бориса Ельцина.
Мне довелось побывать в замечательном Центре им. Ельцина в Екатеринбурге. И так как Фонд им. Бориса Ельцина состоит из его соратников, они не избежали искушения продемонстрировать, что был Ельцин и был народ, который шел именно за ним. А вот независимые от Ельцина политические силы, которые появились тогда в России параллельно с Ельциным и его диссидентством и сыграли решающую роль при выборе его председателем Верховного совета РСФСР, а в дальнейшем президентом России, они не сумели продемонстрировать.
Миф пятый. Демократы взяли власть, не сумели ее удержать, и сейчас, в 2017 году, мы констатируем, что ГКЧП победил.
Этот миф несправедлив, хотя его существование и имеет очевидные основания. После разгрома ГКЧП демократы действительно победили, и их победа вылилась в создание нового законодательства — законодательства демократического государства. Благодаря победе демократов в 1991 году в России была проведена судебная реформа, возникло разделение властей, появилась Конституция Российской Федерации, где права и свободы человека объявлены высшей ценностью, и новый президент, вступая в должность, клянется защищать и гарантировать именно права человека. Основа демократического государства создана, и несмотря на все попытки ее разрушить, до сих пор этого не произошло.
С другой стороны, власть в стране демократы, конечно же, взять не смогли. Потому что, грубо говоря, революция бывает двух видов: кровавой и мирной. Кровавой была революция 1917 года, когда новая власть физически уничтожила всю старую элиту и захватила все рычаги власти: экономические, политические, административные. Такая власть действительно устойчива, она не допускает обратной реакции и, как мы наблюдали, может править более 70 лет.
Мирная революция не может идти по этому пути. И поэтому, совершив революцию 1991 года, она сделала коренные преобразования в законодательстве, а вот провести любую, хотя бы мягкую люстрацию сотен тысяч граждан, занимавших руководящие посты, не смогла и не имела возможности. И в результате у рычагов административной, экономической власти остались те же коммунисты, наши оппоненты. А демократы как были, так и оказались в меньшинстве. Особенно в регионах России. Дальше все пошло, как и пошло. В 1990‑е годы еще были признаки демократии, которые продолжали поддерживаться сверху: была свобода слова, парламент оппонировал Ельцину. Но, передав власть в руки идеологического сторонника ГКЧП, назвавшего развал СССР крупнейшей геополитической катастрофой ХХ века, Ельцин фактически отдал ГКЧП победу. И в каком-то смысле можно сказать, то ГКЧП победил. Но если бы он победил в 1991 году, то у нас не было бы и тех свобод, которые сейчас активно уничтожает власть. И теперь все зависит от ближайших года-двух, когда станет понятно, смогут ли демократы вернуть себе победу.
