Лев Пономарёв: «Прививка жестокостью, иммунитет к страху».
Из всех политических процессов, раскручивающихся сейчас против молодежи, пожалуй, самым жестоким стало дело «Сети» — организации, названной террористической и запрещенной на территории РФ. Собственно, до того как на этих ребят стали охотиться агенты ФСБ, никакой организации не существовало, ее выдумали сами чекисты. Напомню, апелляция на бесчеловечный приговор суда по этому делу пройдет 2 сентября.
Кто эти ребята? Молодые люди левых убеждений, антифашисты из Петербурга и Пензы, которые увлекались страйкболом, интересовались идеями анархизма, противостояли в уличных столкновениях националистам, занимались благотворительностью. И критически обсуждали ситуацию в стране. Вот и все. Ни в каких террористических акциях или в подготовке к ним ни один фигурант дела «Сети» не был замечен, если, конечно, не считать приготовлениями к вооруженному захвату власти страйкбольные игры.
В феврале этого года — после двух лет судебного разбирательства — «организаторам и участникам преступного сообщества» (по версии следствия) присуждены чудовищные сроки.
Пензенский суд приговорил
- Дмитрия Пчелинцева — к 18 годам колонии строгого режима,
- Илью Шакурского — к 16,
- Андрея Чернова — к 14,
- Максима Иванкина — к 13,
- Михаила Кулькова — к 10;
- Василия Куксова — к 9 годам колонии общего режима,
- Армана Сагынбаева — к 6.
Петербургский суд в июне назначил
- Виктору Филинкову — 7 лет,
- Юлию Бояршинову — 5 с половиной лет лишения свободы.
Они все разные — студенты, программисты, рабочие, начинающие предприниматели. Откуда у этих ребят левые взгляды? Они сформированы самой жизнью, ее социальной несправедливостью. А в провинции пропасть между богатыми и бедными ощущается еще острее, чем в столице. Легко представить себе, как реагирует пензенская молодежь, например, на список самых дорогих яхт в мире, принадлежащих нашим олигархам и чиновникам.
На одну только яхту Романа Абрамовича (по публикациям Forbеs — 1,2 млрд долларов) можно было бы содержать всю Пензу (расходный бюджет — примерно 13,5 млрд рублей) больше 6 лет.
И вот на основании того, что молодежь резко высказывается о политической ситуации в стране, она находится под постоянным прицелом ФСБ. Самые активные попадают в списки потенциально опасных и в конце концов могут оказаться за решеткой.
В деле «Сети» предполагалось разыграть показательный спектакль. Опишу кратко разработанный чекистами сценарий. Якобы молодые люди из Пензы нашли друг друга в социальных сетях и решили создать боевую организацию, чтобы в 2018 году сорвать президентские выборы и финал чемпионата мира по футболу в России — такая версия была вброшена в СМИ во время первых арестов. Якобы они написали программу боевых действий. Готовились к терактам под видом игры в страйкбол (напомню: страйкбол — командная военно-тактическая игра с использованием мягкой пневматики). Вовлекали в свои ряды граждан разных городов и даже стран (вначале следователи пытались представить более широкий список участников, но позже ограничились двумя городами). Доблестные фээсбэшники вовремя разоблачили их замыслы и пресекли преступную деятельность. Осталось звездочки на погоны получить.
Тут напрашивается историческая параллель с делом петрашевцев. В середине XIX века в России было арестовано около 40 молодых «вольнодумцев» за «суждения, клонившиеся к осуждению существующего государственного управления». Люди разных сословий, литераторы, учителя, офицеры, студенты обменивались критическими мнениями о цензуре, крепостном праве, продажности чиновников и судей. Сейчас бы они общались в соцсетях, а тогда встречались в гостиных. Не все были даже знакомы между собой. Из изъятых при обысках документов было состряпано нечто вроде политической программы. Как писал доносчик, существовал «всеобъемлющий план общего движения, переворота и разрушения». В результате 21 человека приговорили к публичной казни, а потом был разыгран чудовищный спектакль: когда смертники уже стояли на эшафоте, им объявили о помиловании. Казнь заменили каторгой. Как с содроганием вспоминал переживший этот спектакль Достоевский, он «выдержал десять ужасных, безмерно страшных минут ожидания смерти». К слову, через 12 лет идеи, за которые судили петрашевцев, стали воплощаться в реформах Александра II, прославивших его как царя-освободителя.
В политических делах петрашевцев и «Сети» немало общего. Как и 170 лет назад, молодых активных людей обвиняют за высказывания. И так же, как тогда, обвинение в создании преступной организации построено на песке. Сообщество под названием «Сеть» не существовало в природе: одни играли вместе в страйкбол, другие встречались на музыкальных концертах, при этом некоторые обвиняемые вообще не были знакомы друг с другом. И документы под названиями «Свод» или «Съезд» составили сами следователи по фрагментам разрозненных файлов из конфискованных компьютеров.
Но у ФСБ есть и более свежие примеры для подражания — суды сталинских времен. Тогда главным и, как правило, единственным доказательством преступления было признание вины, которое подследственные давали под пытками.
О том, как выбивались признания вины из задержанных по делу «Сети», стало широко известно благодаря тому, что удалось добиться открытого суда. Горько признавать, но это самая большая удача правозащитников, адвокатов и неравнодушных общественных активистов. Если бы не это, широкая публика не узнала бы, что фигуранты дела «Сети» подвергались пыткам. И осталось бы загадкой, почему они сначала признали вину, а потом отказались от своих слов.
Вот что рассказывает о своем задержании 25-летний программист Виктор Филинков, один из трех петербургских фигурантов дела «Сети»:
«В автомобиле меня начали бить. <…> Потом я получил удар током. Я уже не помню, куда мы ехали. Помню, что было очень больно. Меня прижимали к стеклу, чтобы я не извивался. Били током по груди, лицу, затылку».
А вот рассказ о пытках другого обвиняемого Дмитрия Пчелинцева из Пензы.
Дмитрий Пчелинцев, фигурант «дела Сети», — о пытках: «С меня сняли носки, стянули штаны и трусы до колен. На голову надели плотно прилегающий убор типа подшлемника и застегнули под подбородком. Конвойный обмотал большие пальцы моих ног проводами. <…> Когда меня перестали бить по лицу и в живот, меня ударили током. Ощущения? Как будто кожу сдирают. Рот был полон крови, зубы крошились от боли. Третий опер все время упирался мне коленом в грудь, сжимал мои гениталии до такой степени, что в глазах белело».
Когда в рамках адвокатского опроса Пчелинцев дал показания о пытках и они были опубликованы, его снова стали пытать. При этом сотрудники ФСБ говорили: «Ты не понял, Дима. Тебя предупреждали, а ты не понял». Время от времени они меняли пальцы, к которым крепились провода, и снова били током».
Дмитрий Пчелинцев — крепкий парень, но, когда один из троих карателей посетовал, что «контакт плохой, бьет слабо», он не сдержался, закричал: «Не надо сильнее!»
Примерно так же описывает пытки 23-летний студент Илья Шакурский.
Илья Шакурский, фигурант «дела Сети», — о пытках: «Сказали раздеваться, сесть на скамейку, руки завязали скотчем, на глазах — повязка. Была мысль, что больше не выйду живым. Находился в одних трусах, в рот засунули носок. К большим пальцам на ногах привязали провода. Был вопрос, мол, зачем врешь ФСБ? Где находятся остальные участники организации? Начали бить током, раз пять. Я дал все показания, которые просили».
Всех ребят пугали, что расправятся с близкими. Пчелинцеву, не прекращая пытки, угрожали изнасиловать жену.
Дмитрий Пчелинцев — об угрозах изнасиловать жену: «Говорили: с женой твоей что будем делать? Пусть для начала таджики толпой изнасилуют, раз болтливая такая. В какой страйкбол вы играли? Ты враг и террорист. Вот в чем правда».
Арман Сагынбаев, фигурант «дела Сети», на суде: «Несколько раз на мне проверили, есть ли ток. Я орал. В протоколе адвокатского опроса было указано, что я испытал физическую боль. Боль — это неподходящее слово. Скорее мучения и страдания».
В последние дни весь мир содрогнулся, узнав о действиях белорусских силовиков против мирного населения. Кадры избиений, рассказы о пытках и унижениях граждан Беларуси потрясают животной жестокостью.
Но белорусские каратели не одиноки, у них с нашими силовиками одни корни. Все они выросли из шинели НКВД. Их общий идеолог товарищ Патрушев взял на себя труд проследить родословную ФСБ и фактически признал, что эта служба — наследница карательных органов СССР. И такая родственная связь, правда, с небольшими оговорками, вызывает у него гордость и желание следовать традициям.
Однако показательный спектакль в суде над «Сетью» не удался, как не удалось и жестокое подавление гражданского протеста в Беларуси. Время другое: мы живем в новом информационном пространстве, которое невозможно перекрыть. Силовики проиграли, потому что о пытках узнали все. О них было подробно рассказано прямо в судах — и в пензенском, и в петербургском.
Первоначальный сценарий суда пришлось пересмотреть. Судьи заявили, что они не будут рассматривать жалобы на пытки, поскольку это не является темой данного процесса. Теперь в доказательствах террористических замыслов пришлось опираться в основном на материалы, полученные от свидетелей обвинения, в том числе и тайных.
Что это за тайные свидетели, мы никогда не узнаем, хотя у подследственных есть догадки. Они узнали по голосу провокатора —известного им националиста.
А о тех, кто из обвиняемых перешел на сторону обвинения, некоторые факты известны.
28-летний Игорь Шишкин из Петербурга, задержанный по делу «Сети» в январе 2017 года, заключил сделку со следствием и в дальнейшем давал показания как свидетель обвинения. По описанию членов ОНК, посетивших его после задержания, он был сильно избит — у него была сломана нижняя стенка глазницы, на теле синяки и следы, похожие на ожоги от тока. По особой процедуре, не предусматривающей исследований доказательств вины, Шишкин получил 3,5 года лишения свободы.
Я совершенно уверен, что признание применения пыток — ключевой момент всего судебного процесса. Суд не стал опираться на признательные показания, полученные под пытками, а значит, пришел к выводу, что пытки все же были. А если были, то должно быть расследование и наказание виновных. Процесс без этого не может продолжаться, он должен быть как минимум приостановлен, и никакие другие показания секретных свидетелей, дословно повторяющие пыточные признания, не могут на этом фоне считаться убедительными.
Напомню, что члены Совета по правам человека на встрече с президентом в 2018 году рассказали ему о применении пыток к фигурантам дела «Сети». Председатель СПЧ Михаил Федотов объяснил, что их не расследуют, потому что не решаются вступать в конфликт с ФСБ. Путин не поверил, но обещал разобраться. Видимо, чекисты объяснили ему, что разбираться не стоит.
Суд проштамповал обвинительное заключение, игнорируя пытки. Можно ли считать это победой обвинения? Нет, ни один здравомыслящий человек не признает этого — все-таки не 37-й год. Показательный суд не состоялся, его решение дискредитировано и было встречено волной возмущения и публичными заявлениями представителей различных профессиональных сообществ.
Но молодые ребята получили огромные сроки.
Наблюдая за событиями в Беларуси, мы едва ли можем предугадать, как будут развиваться события там. Но что бы Лукашенко ни делал, неприятие ни его самого, ни методов его силовиков народом Беларуси — реальность, с которой не сделаешь ничего. Он уже проиграл, а дальше вопрос только в том, как много крови он готов выпить и пролить, уходя в небытие.
С делом «Сети» похожая ситуация. На него глядя, молодое поколение получает прививку жестокостью и ужасом и приобретает иммунитет к страху. Что бы кто ни говорил и какими бы формулировками ни прикрывался суд, неприятие таких дел, таких методов работы ФСБ стало реальностью, с которой ничего не сделаешь.
Я уверен, есть шанс, что ребята выйдут на свободу, и выйдут гораздо раньше, чем истекут их тюремные сроки. Свобода фигурантам дела «Сети» и свобода для страны — вещи глубоко взаимосвязанные.
2 сентября предстоит рассмотрение апелляционной жалобы на приговор суда. Оно, вероятно, состоится в Апелляционном военном суде в закрытом поселке Власиха, куда, скорее всего, не допустят ни журналистов, ни родственников, ни тех, кто хотел бы поддержать обвиняемых.
Следите за информацией, важно не пропустить это событие.
Лев Пономарёв
