Массовые аресты, пытки и суровые приговоры для членов «Хизб ут-Тахрир»: чем они провинились?

14 февраля в Ростове-на-Дону начался процесс над шестью крымскими татарами, обвиняемыми в участии в «Хизб ут-Тахрир» — исламской партии, признанной террористической организацией. Никто из “Ялтинской шестерки” своей вины до сих пор не признал. Некоторым из них может грозить пожизненное заключение.

До аннексии Крыма организация, официально зарегистрированная в Украине, работала легально, и никто из ее членов не был замешан в насильственных преступлениях. После присоединения Крыма все они оказались преступниками по определению. Членов этой партии  — радикальной по своим взглядам, но до сих пор не замеченной в насильственных действиях, – арестовывают и сажают на долгие сроки по всей России, зачастую они подвергаются пыткам, им подбрасывают оружие, а иногда, как утверждают правозащитники, на скамье подсудимых оказываются люди и вовсе не причастные к партии.

The Insider попросил директора Информационно-аналитического центра “Сова”  Александра Верховского провести ликбез и рассказать об истории противостояния российского государства и партии с противоречивой репутацией, ставшей в новейшей России политическим пугалом и поводом для жестоких репрессий против десятков людей, как причастных к ее деятельности, так и не имеющих к ней никакого отношения.

1. Что такое «Хизб ут-Тахрир”? 

«Партия исламского освобождения», «Хизб ут-Тахрир аль Ислами», возникла в начале 50-х годов на Ближнем Востоке как ответвление исламского фундаменталистского движения. Современные мусульманские власти для него — отступники и враги. Тем более — Запад в самом широком смысле слова. Будущее по версии партии — возрожденный Халифат пророка Мухаммеда — при всех ссылках на Коран и Сунну складывается в картину тоталитарного государства.

Некоторые фундаменталисты считают, что переход к желательному режиму возможен мирными средствами – в результате эффективной проповеди. Большинство же стремится к революции, разница мнений — лишь в степени участия в современной политике. К этому большинству относится и движение “Братьев-мусульман”, от которых ответвилась «Хизб ут-Тахрир», но с двумя принципиальными отличиями:

Во-первых, “партия нового типа” отвергает участие в неисламской, по её мнению, политической жизни, то есть во всей. Во-вторых, она отказывается от мятежа и насилия. Главная задача — проповедь. В документах партии не раскрывается, как существующие государства допустят возрождение Халифата, но речь явно не идет о перевоспитании лидеров этих государств.

2. Против кого выступает партия? 

Первоначально партия интересовалась только арабским миром. Россия, где мусульман меньшинство, воспринималась, да и воспринимается, как часть Запада. По теории «Хизб ут-Тахрир», Халифат может быть воссоздан в одной из сильно религиозных мусульманских стран, но не в России. Даже чеченские войны мало заинтересовали партию.

Во-вторых, в арабском мире и в Центральной Азии «Хизб ут-Тахрир» прошла долгий путь гонений, ее штаб-квартира давно в Лондоне. К европейским условиям приходится адаптироваться, да и революционный запал за полвека ослаб. Видимо, поэтому в начале двухтысячных самые резкие суждения и документы с сайтов партии массово удалялись, они стали недоступны даже в архиве интернета, сейчас их приходится восстанавливать по аналитическим статьям, например по статье автора 2005 г.

Тем не менее, официальные документы партии (а при строгой дисциплине в ней не бывает ничего неофициального) прозрачно намекают, что переход к Халифату произойдет путем военного переворота в одной или нескольких мусульманских странах. До сих пор мы можем встретить формулировки типа: «Будьте же тем войском, которое окажет помощь Хизб ут-Тахрир, который ведёт деятельность по возвращению Халифата», пусть и «спрятанные» в другой теме.

Согласно учению, при Халифате не может быть никаких политических и гражданских прав. Халиф должен объявить военный джихад врагам ислама, а в будущем весь мир будет Халифатом завоеван. Признается лишь собственная версия Халифата, все остальные халифы, включая аль-Багдади, отвергаются. Соответственно, пока что джихад объявлен быть не может, оправдана лишь война ради защиты исламских земель от агрессии со стороны неверных.

Поэтому Израиль, как и весь поддерживающий его Запад, и уж точно — США — законная цель уже сейчас. В 1988 году был даже издан документ, оправдывающий захват гражданских самолетов враждебных стран, поскольку между гражданскими и военными целями никакой разницы не проводится. Партия при этом не призывала своих членов к участию в таких действиях, но лишь назвала их правильными. Также никогда в этом контексте не упоминалась Россия.

«Хизб ут-Тахрир» категорически отвергает право Израиля на существование. Враги при этом не просто израильтяне, но и все евреи вообще. Если не считать истребления евреев в Палестине, партийные документы не призывают убивать евреев, но содержат немало красочных антисемитских пассажей. Антисемитизм в итоге стал причиной запрета «Хизб ут-Тахрир» в Германии.

3. Как смотрит Европа на запрет партии в России? 

В России «Хизб ут-Тахрир» появился, видимо, в 90-е годы, когда сюда бежали “тахрировцы” из Узбекистана, где режим Ислама Каримова сурово преследовал исламистов и даже их родственников и друзей. Хотя подобные беженцы и сейчас пополняют партию, уже давно основной ее состав — российские граждане в мусульманских регионах Поволжья, а также в Москве, Петербурге, Сибири.

Когда летом 2002 года был принят закон «О противодействии экстремистской деятельности», «Хизб ут-Тахрир» стал одной из первых организаций, попавших под его действие. 14 февраля 2003 года Верховный суд признал террористическими сразу 15 мусульманских организаций, начиная с «Аль-Каиды». Включение в этот список «Хизб ут-Тахрир аль Ислами» до сих пор вызывает немало споров. Сам Верховный суд не помог обществу понять этот запрет: решение несколько лет не публиковалось, а когда оно стало доступно (не путем официальной публикации), выяснилось, что в нем практически не было мотивировочной части. Гражданам остается самим понять, насколько правовым оно было.

Но поскольку партия отвергает права человека и предполагает агрессивные войны в будущем, Европейский суд по правам человека в своих решениях по делам «Хизб ут-Тахрир» (в том числе по первому российскому делу — Юсупа Касымахунова) подтвердил, что Европейская конвенция по правам человека не защищает партию, а демократические государства имеют право ее преследовать и запрещать.

Партия не раз одобряла террористические действия. В этой части пропаганда «Хизб ут-Тахрир» не всегда последовательна, но она нуждается в серьезном изучении. Хотя призывы к применению силы обращены в основном к арабским военным, они вполне логично могут быть причиной внимания российских спецслужб.

4. Насколько обоснован запрет по российским законам?

В самой России партия явно не призывает ни к мятежу, ни к участию в незаконных вооруженных формированиях и не вовлечена в такую деятельность. При всем ее антисемитизме российские евреи партию также не интересуют.

Наконец, «Хизб ут-Тахрир» и в целом не ориентирована на насилие. Ее можно обвинить в одобрении терроризма, но не в организации или подготовке терактов. Обвинения в хранении оружия и другой подготовке насилия весьма сомнительны. К моменту запрета в России о подобных случаях было известно из стран, где с достоверностью доказательств всё гораздо хуже, чем даже в России, например из Узбекистана.

Получается, что Верховный суд просто ошибся, назвав «Хизб ут-Тахрир» террористической организацией. Если бы Верховный суд внимательнее присмотрелся к партийной программе, это могло бы привести к запрету партии как экстремистской организации, но в любом случае её невозможно обвинить в намерении свергнуть конституционный строй или в возбуждении религиозной вражды.

«Хизб ут-Тахрир» не собирается свергать конституционный строй, потому что видит в будущем Россию завоеванной не существующим пока Халифатом. А вражду партия испытывает не к людям каких-то взглядов, а к самим “неправильным” взглядам, а людей предполагается переубедить. Можно было бы обвинить партию в призывах к религиозной дискриминации, но в 2003 году она не входила в определение экстремизма.

Демократические общества действительно затрудняются в выборе политики по отношению к организациям, которые бы хотели полностью разрушить сами основы демократии и прав человека, но чтят уголовный кодекс, не совершают или почти не совершают конкретных уголовно-наказуемых деяний. Запрет возможен, с чем согласен и ЕСПЧ, но, вероятно, предпочтительна более гибкая система ограничений.

Сама партия и другие мусульманские активисты часто представляют преследования «Хизб ут-Тахрир» как «преследование мусульман», но это подмена понятий, хотя и полезная для пиара.

Мнения экспертов разнятся не сильно. Правозащитный центр «Мемориал» и его эксперт Виталий Пономарев считают, что цели «Хизб ут-Тахрир» настолько нереалистичны, что партию можно назвать организацией довольно безобидных утопистов тоталитарного толка, и ее общественная опасность невелика. Примерно так же отзывается о «Хизб ут-Тахрир» известный исламовед Алексей Малашенко, в том числе применительно к Крыму.

Спецслужбы, видимо, не должны упускать «Хизб ут-Тахрир» (как и всю радикальную исламистскую среду) из виду. Но из этого не следует, что партию следовало относить к террористической, не говоря уж о том, что последовало за этим.

5. Как развивались репрессии против членов «Хизб ут-Тахрир»? 

Сразу после запрета партии ФСБ приступила к пресечению ее деятельности. Уже первые дела 2003—2004 годов, описанные Виталием Пономаревым, задали формат на долгие годы вперед.

Сначала, даже до запрета, членов партии, бежавших из Узбекистана, задерживали и депортировали на родину. Затем принялись и за российских граждан. Вместе с уже известными активистами могли быть арестованы и люди, не состоящие в партии. В партии запрещено отрицать свое членство даже при аресте (хотя есть сомнения, соблюдается ли это правило сейчас), поэтому “отказников” можно было бы и отпускать.

Но бывали и настоящие облавы с задержанием сотни рабочих мигрантов. В прессе это подавалось как арест сотни террористов, хотя за решеткой оставались единицы. С появлением на горизонте ИГИЛа облавы на «Хизб ут-Тахрир» стали иногда объяснять борьбой с «Исламским государством», хотя они враждуют друг с другом.

При расследовании часто применялись пытки, о чем не раз сообщалиПравозащитный центр «Мемориал» и Комитет «Гражданское содействие». Применение пыток тем более удивительно, что члены партии обычно не отрицают факта членства, а ничего другого от них так и не удается добиться.

Основным обвинением было и остается само членство в партии. Статья 282.2 УК («Организация деятельности экстремистской организации»), предусматривает ответственность за любое участие в организации, запрещенной как экстремистская, а терроризм является, согласно закону «О противодействии экстремистской деятельности», одной из форм экстремизма. Доказывать такой факт было просто, при этом наказания не были тяжелыми, и большинство осужденных отделывались условным сроком.

Если же требовалось более суровое наказание, добавлялись другие обвинения, например, хранение оружия и боеприпасов. Правозащитники часто утверждали, что оружие было подброшено. Иногда добавлялось обвинение в содействии террористической деятельности (ст. 205.1 УК) — то есть то же самое членство в партии. Одно и то же деяние получало двойную квалификацию (в итоге ряд дел в 2006 году был пересмотрен)

В первых делах иногда добавляли еще организацию преступного сообщества (ст.210 УК), за то же самое, но потом перестали, найдя более элегантный способ отягчить наказание — начали вменять подготовку свержения конституционного строя (статьи 30 и 278 УК). Впервые это было сделано в 2007 году в большом казанском деле и утверждено в суде в 2009 года. Хотя доказательств нет (кроме того, что партия полагает, что в будущем нынешнего конституционного строя России не будет), люди получают от 12 до 20 лет лишения свободы.

В ноябре 2013 года в уголовный кодекс добавили новую статью 205.5, — аналогичную статье 282.2, но относящуюся именно к террористическим организациям и более тяжелую. Участие в «Хизб ут-Тахрир» с того момента квалифицируется по этой статье, а в некоторых случая и по обеим, и наказание суммируется. А после утверждения «пакета Яровой» даже рядовой участник должен быть посажен только по ст. 205.5 на срок от 10 до 20 лет безо всяких альтернатив.

Так поначалу условная “двушечка” выросла до минимум 10 лет реальной отсидки.

6. Сколько человек посадили? 

Сложно сосчитать количество осужденных реальных и предполагаемых членов «Хизб ут-Тахрир». Попытаемся сопоставить свои данные с данными Судебного департамента Верховного суда по статьям 282.2 и 205.5 УК. Данные Центра «Сова» даются раздельно по делам «Хизб ут-Тахрир» (столбец 2) и по всем остальным делам по этим статьям (столбец 5; это националисты, другие исламисты и т.д.). 

Данные Верховного суда даются раздельно по основной (столбец 3) и дополнительной (столбец 4) квалификации, а с 2014 года еще и суммируются из двух статей — 282.2 и 205.5. Реальное количество осужденных по данным Верховного суда в 2010—2013 годах (ранее данные по статьям УК недоступны) является суммой столбцов 3 и 4. С 2014 года у некоторых осужденных могли быть и обе статьи, поэтому в 2014—2016 (за 2017 данных пока нет) общее количество осужденных за год находится где-то между значением столбца 3 и суммой столбцов 3 и 4. 

Центру «Сова» известны не все такие дела, так что сумма столбцов 2 и 5 должна быть меньше, чем 3 и 4, но можно заметить, что в 2010—2011 и 2014 годах это не так. Скорее всего, дело не в недоучете дел Верховным судом (хотя и ошибки исключать нельзя), а в каких-то нюансах датировки данных о приговорах. Так что таблицу следует рассматривать лишь как некий предварительный набросок. И все же она показывает, что данные Центра «Сова» по такого рода делам довольно полны: если взять годы, по которым есть официальные данные, и отбросить крайние, чтобы минимизировать эффект неверных датировок, то за 2011—2015 годы «Сова» знает 194 из 205 посчитанных Верховным судом осужденных.

Что следует из этой таблицы? 

Во-первых, видно, что за членство в запрещенной организации поначалу преследовали именно только членов «Хизб ут-Тахрир». Само внесение такого состава в УК критиковалось в 2002 году. В кодексах большинства европейских стран такой нормы нет, хотя есть и исключения.

Если организация запрещена, а выходцы из нее не поменяли взгляды и делают что-то похожее, как определить, продолжают ли они деятельность этой организации или ведут сходную? Верховный суд дважды, в 2011 и 2016 году, обошел этот вопрос. Но в случае «Хизб ут-Тахрир» всё гораздо проще — партия не пыталась сменить название, как, например, запрещенные позже НБП или «Славянский союз».

Во-вторых, хорошо видны волны приговоров (с учетом, что следствие и суд могут длиться более года). Первая волна началась в момент запрета, вторая была ее логическим продолжением. В 2011 году был то ли спад, то ли смена стратегии спецслужб. Кстати, именно в 2011 и 2012 годах «Хизб ут-Тахрир» открыто проводила конференции в Москве. Потом декабрьский протест 2011 года мобилизовал всю машину «противодействия экстремизму», и это сказалось на всей общественной жизни, на исламистах – тоже.

В-третьих, Крым дал новую волну дел. В Украине «Хизб ут-Тахрир» не запрещена, и Крым с его компактным мусульманским меньшинством был естественным убежищем для уезжающих из России «тахрировцев». Когда Крым попал под российскую юрисдикцию, покинули его не все из них. Кроме того, по словам украинских правозащитников, в Крыму по делам «Хизб ут-Тахрир» привлекают и тех, кто в ней не участвовал. Если на материке такая практика себя почти изжила, то известные особенности крымского правоприменения дали ей новый шанс.

К чему же привела многолетняя борьба с «Хизб ут-Тахрир»? Главный результат – множество людей лишены свободы, причем часть из них подвергалась пыткам. Второй и самый спорный – непонятно, удалось ли снизить численность и активность партии в России. Численность оценить вряд ли возможно, но, оценивая новостной поток, можно сказать, что партия прошла пик публичной активности несколько лет назад. То ли это результат работы спецслужб, то ли конкуренция в секторе политического ислама, — сложно сказать. Но есть и третий результат: многие активные мусульмане, читая новости, обращают внимание на явную несправедливость приговоров по делам «Хизб ут-Тахрир». А основной эмоциональный эффект репрессий, несправедливых и расширительно понимаемых как «репрессии против мусульман» или даже «репрессии против ислама», — симпатия к гонимым и их идеям и враждебность к государству.

Александр Верховский, The Insider