Перевод «стрелок» с Путина на Медведева, архипелаг ФСИН и смерть топ-менеджера «Роcкосмоса»
Оригинал: https://salt.zone/radio/6684
Сравнили Навального с Мальцевым, выяснили, почему Медведев лучше Путина, а также рассмотрели случай из Пензенской области, где предприниматель уже четвертый день держит «сухую» голодовку. Эксперты: Лев Пономарев — исполнительный директор общероссийского движения «За права человека»; Святослав Хроменков — юрист, председатель правления общественной организации «Сибирь без пыток» (г. Иркутск); Юрий Вобликов — председатель пензенского регионального отделения общероссийского движения «За права человека». –
*Техническая расшифровка эфира
Валентина Ивакина: Здравствуйте, уважаемые радиослушатели. У микрофона Валентина Ивакина. Это программа «Вторник со Львом Пономаревым». Каждый вторник с 15:00 до 16:00 по мск правозащитник Лев Пономарев будет рассказывать, какие дела на данный момент ведут специалисты общероссийского движения «За права человека» и анализировать последние события в стране. Лев Пономарев — это исполнительный директор общероссийского движения «За права человека».
Программу мы сегодня назвали так: «Перевод „стрелок“ с Путина на Медведева, архипелаг ФСИН и смерть топ-менеджера „Роcкосмоса“». Лев Александрович, здравствуйте!
Лев Пономарев: Здравствуйте!
В.И.: Ближе к середине эфира мы планируем связаться со Святославом Хроменковым, юристом, председателем правления общественной организации «Сибирь без пыток». Он расскажет о женщине, которая подвергалась пыткам, причем это многодетная мать. И ближе к концу эфира свяжемся с Юрием Вобликовым, председателем пензенского регионального отделения общероссийского движения «За права человека». Он нам расскажет про предпринимателя, который как минимум дня выдерживал сухую голодовку. И как пояснил еще до эфира Юрий Вобликов, в Пензе в последнее время фиксируются поджоги тех домов, которые должны были быть расселены, но по той или иной причине не расселяются, и они начали гореть.
Лев Александрович, в последнее время довольно пристальное внимание прессы и некоторых медийных личностей уделяется Дмитрию Медведеву, премьер-министру РФ. Волна пошла после того, как ФБК выпустили расследование «Он вам не Димон». Потом понеслось все дальше и дальше. Буквально в эти выходные во многих городах России пройдут митинги, которые проводят как представители ФБК, так и те, кто их поддерживает. Как вы относитесь к подобного рода шумихе? Что думаете о происходящем?
Л.П.: Поскольку вы ни разу не назвали фамилию Навального, надо все-таки с его фамилии начать. ФБК создал Алексей Навальный. У меня с ним давние отношения. Они разные. Но я должен сказать, что его президентская кампания, которую он начал довольно успешно, я ее приветствую и поддерживаю. Он ведет себя как современный, энергичный политик, политик, которого, может быть, Россия давно ждала, появился такой молодой энергичный человек. Я хочу максимально его похвалить за все, что он делает. Но когда мы переходим к конкретной кампании против Медведева, она мне не нравится. И я могу сказать определенно, почему. Не потому что я хочу защищать его яхты, огромные поместья и все остальное. Он просто один из многих коррупционеров. Некий статус такой у этих людей. Тем более, он премьер-министр. По-другому, может быть, и нельзя. Но при этом я определенно знаю, что Медведев — это тот человек, который концентрирует вокруг себя людей, значительно более близких мне, чем люди, которые окружают Владимира Владимировича Путина. Путин — сам бывший сотрудник ФСБ, и друзья Путина, предприниматели, близкие к Путину люди, они все — выходцы из ФСБ. И вот эти люди — мрачные люди. Эти люди загоняют страну в тупик. Эти люди гонят страну фактически к революции и вызывают возмущение. Эти люди ответственны, например, за пытки в колониях, в том числе эти люди, с которыми я борюсь как правозащитник. А когда Медведев был президентом, страна начала немного вздыхать, начал определяться курс намного более либеральный, чем при раннем и позднем Путине, особенно при позднем Путине, когда Путин сменил Медведева снова на президентском посту. Поэтому я не сочувствую этой кампании. Она, бесспорно, навредит имиджу Медведева, может быть, приведет к его отставке. Получается так, что кампания Навального похожа на ту кампанию, которую ведут очень многие в окружении Путина выходцы из ФСБ.
В.И.: Когда мы обговаривали темы перед эфиром, от вас прозвучала такая фраза, что надо бороться с чекистами и режимом Путина, а при Медведеве либерализация режима.
Л.П.: Я про это и говорил, да. Во-первых, она уже начиналась, когда Медведев был президентом. Там были определенные шаги в этом направлении. Я так понимаю, что Путин вернулся, потому что и он сам, и его чекистское окружение убедили Путина, что нельзя дальше продолжать Медведеву руководить страной. Страна ожидала, что он будет президентом второй срок. Вспомните то разочарование, которое произошло, именно потому что Путин баллотировался и стал президентом вместо Медведева. Именно из-за этой рокировки, которая произошла перед президентскими выборами, когда все ожидали, что Медведев пойдет на второй срок, именно это вызвало возмущение и массовые акции протеста в Москве. Там выходили более 100 тысяч человек в Москве в 2011−12 году на митинги. Хотя разочарование тоже было в Медведеве, ожиданий всегда было больше, чем он мог реализовать. И насмешки над Медведевым были и продолжаются. Но сейчас уже, исходя из некой исторической перспективы, время-то уже прошло, почти 10 лет, мы можем сказать, что да, если бы Медведев был второй срок президентом, страна была бы, возможно, другой.
В.И.: Это такая стратегия, что упор делается именно на Медведева? Какие интересы могут преследовать те люди, которые сейчас такой шум раздувают?
Л.П.: Бесспорно, это кампания на то, чтобы Медведева снять с должности. Я не верю в конспирологические схемы, что это сознательно делается против Медведева для того, чтобы Путин не снимал Медведева. Это, по-моему, полна чушь. Я уверен, что очень многие силовики из окружения Путина хотят его убрать из премьерства и навязать какого-нибудь своего кандидата. А почему Навальный этим занимается, это уже другая история. Я не хотел бы думать, что он вместе с ними, в заговоре каком-то. Просто у него оказались эти материалы. Он разоблачает, собственно, разных людей. И силовиков разоблачал, и вот сейчас Медведева разоблачил. Просто это такая машина по разоблачению коррупции. Может, ему кто-то подкинул такой подходящий материал. Поэтому я ни в коем случае не хочу обвинять его в каком-то сознательном заговоре, тем более, вместе с силовиками. Но мне эта кампания — не так кампания, с которой я хотел бы выйти на улицы.
В.И.: Многие эксперты и просто комментаторы в интернете говорят о том, что раз Навальный такое делает, то, наверное, ему кто-то разрешает. Потому что вряд ли бы ему кто-то позволил это делать без дозволения сверху. И в связи с этим упоминается такое имя, как Вячеслав Мальцев. Это человек менее известный, потому что о нем не говорят федеральные СМИ, но при этом довольно популярный именно на просторах интернета. Если брать данные на конец 2016 года, пользователи Сети писали о том, что у него просмотры видеоблогов собирают в три раза больше зрителей, чем, допустим, даже расследования Навального. Там переваливает за 40 млн просмотров. И в конце 2016 года Мальцева называли чуть ли не лидером демократической коалиции. По этому поводу что можете сказать?
Л.П.: Я уже сказал про Навального, что вряд ли он делает с какого-то разрешения власти. Может быть, какие-то группы диссидентов среди силовиков ему подкидывают материалы, потому что уж больно много у него качественного и труднодоступного материала. Но Мальцев — это, конечно, другая фигура совсем. Он действительно популярный. Он обладает определенной харизмой. Я не специалист-психолог, чтобы ее как-то квалифицировать, но харизма у него бесспорно есть. Неслучайно люди прилипают к интернету и слушают его чуть ли не каждый день, его программу «ARTPODGOTOVKA». Сейчас он регулярно стал участвовать в акциях. Мне эта фигура кажется значительно более загадочной, чем Навальный. Здесь я готов предполагать, что власть ему позволяет делать многое из того, что не позволит никому другому. Навальный — блогер, он печатает какие-то разоблачительные материалы. Это делают и другие. В том числе СМИ. Возьмите «Новую газету». Там даже возникают споры, кто первый разоблачал какие-то вещи, связанные с Медведевым или с другими людьми, нашими олигархами. Но у Мальцева другая история. Ему разрешают очень резко высказываться о президенте, ему разрешают призывать к революции, я бы сказал так. Он предсказал: 5 ноября будет революция. И призывает к ней. Я не хочу сказать, что я против мирной революции. Я всегда говорил, что я сторонник мирной революции, и другого варианта я не вижу для страны. Но при этом я думаю, что если бы я использовал ту же терминологию, которой говорит Мальцев, на меня бы возбудили уголовное дело, попытались возбудить, по крайней мере, провели расследование по экстремизму. Мы видим, как за значительно более мягкие высказывания в интернете на людей возбуждают уголовные дела, по публикациям, по перепостам. Уже десятки дел возбуждены, трудно следить. Даже я бы сказал, сотни дел уже прошли через суды и десятки людей уже получили реальный срок за полную ерунду, на самом деле, потому что какой там экстремизм! Поэтому мне кажется, что-либо здесь наблюдение, либо эксперимент ставится. Подозревать было бы неправильно, не имея никаких фактов. Поэтому мне кажется, что власть ставит эксперимент на Мальцеве и людях, которые его окружают, позволяет им делать все больше и больше, всякие мирные прогулки, которые они сейчас делают, чтобы в какой-то момент иметь полный состав людей, которые в этом участвовали, спровоцировать какие-нибудь беспорядки, не дай бог, спровоцировать какую-нибудь кровь и все это повязать.
Вообще, Мальцев, несмотря на свою харизму, мне идеологически непонятен. Он на последнем интервью «Эхо Москвы» прямо говорил: «Да, я иду к власти, я готов». Власть что такое? Президент России, очевидно. Он говорит, что «я за демократию», какие-то банальные слова, «прямая демократия», он говорит. Но я скорее вижу популиста перед собой. Человек, который объединяет большое количество людей, который обладает харизмой, выводит их на улицы и является популистом, по-моему, для нашей страны тоже очень опасен в этот достаточно критический момент, который мы переживаем.
В.И.: Правильно я понимаю, что сейчас могут проводить своеобразную перепись оппозиции как раз через таких вот лидеров, которые вроде как нигде не светятся, но при этом довольно популярны?
Л.П.: Мальцев светится. Просто, может быть, его нет на федеральных каналах телевидения. А так он везде есть более-менее. Правда, я больше, конечно, смотрю интернет. Он светится, заявляет. Он депутатом Законодательного Собрания в Саратове был, по-моему, не один сезон. Он довольно известный человек. В «ПАРНАСе» он во время праймериз набрал больше всех голосов, фактически он стал реальным лидером «ПАРНАСа», Касьянов не участвовал в этом праймериз. У него много достижений, он человек яркий, бесспорно. Но он популист. И когда он говорит про прямую демократию и т. д… Большевики приходили к власти в 1917 году на популистских лозунгах. Сейчас оседлать недовольство в России, которое нарастает. И если оседлает человек, который не имеет какой-то четкой либеральной программы, которую я мог бы поддерживать, я не вижу для себя возможности тоже поддерживать это движение. Если вы меня спросите вдруг, кого бы я мог поддерживать, раз уж мы этой темой занимаемся, и кто в моем представлении достоин быть президентом России, я могу совершенно определенно сказать, это Явлинский. Конечно, мои оппоненты скажут: «А где Явлинский? А кто Явлинский? Все о нем забыли, партия у него слабая, он получил 2% на последних выборах». Да, потому что страна обезумела. Но это человек, который имеет опыт государственного управления. Этот человек имеет четкую программу. За все 25 лет, которые я его знаю, он никогда не отказывался от своих принципов, в отличие от других, кстати, либеральных партий, которые вырастали из политического движения «Демократическая Россия», которым я когда-то руководил и создавал с моими коллегами, в начале 90-х годов. Его репутация, с моей точки зрения, абсолютно безупречная. И если мечтать о будущем России, как бы могло быть мирно, без насилия, без крови, как могли бы Россия пройти через это, помечтать, еще раз подчеркиваю, то мечтать можно было бы так, что Путин передал бы власть Явлинскому. Я понимаю, что это выглядит некой фантазией. Но это идеальный вариант для нашей страны. Почему бы не назвать идеальный вариант, по Пономареву? Вот я его называю.
В.И.: Предлагаю перейти к следующей теме. Еще одна новость, которая активно обсуждается и в Сети, и в СМИ: 18 марта бывшего главу «Роскосмоса» Владимира Евдокимова нашли мертвым в московском СИЗО№ 5. Тоже разные версии звучат. Чаще всего говорится, что это было все-таки убийство. Некоторые эксперты говорят, что такое убийство обязательно должно было быть спланированным, и сильно заранее, как минимум, за месяц. Есть сообщения о том, что, возможно, были свидетели, но свидетели от показаний отказываются. Буквально за день до гибели Евдокимова перевели в камеру без видеонаблюдения. Много вопросов. Возникает вопрос, откуда взялось холодное оружие. А кто-то пишет, что не возникает такого вопроса, это же СИЗО. Как вы относитесь к происходящему, и что вам известно по этому поводу?
Л.П.: Конечно, это событие чрезвычайное, когда в московском СИЗО убили человека. Надо все-таки подчеркнуть, что он не судим, он не признавал свою вину, и не исключено, что он действительно невиновен. И мы знаем, как часто у нас возбуждаются уголовные дела на невиновных. Другое дело, что у нас так и сажаются невиновные, не признается их невиновность. Поэтому это событие чрезвычайное. Но с другой стороны, оно лишний раз нам показывает состояние системы исполнения наказаний в России, наглядно очень показывает. Если комментировать то, что вы говорили, конечно, это, скорее всего, убийство. По-моему, сейчас уже и уголовное дело возбуждено именно не по самоубийству, а по убийству. И то, что переселяют из камеры в камеру, лишний раз подсказывает, что его переселили в ту камеру, где его ждала смерть, то есть человек, который должен был его убить. 11 человек, никто не проснулся, никто не слышал. Хотя, насколько я понимаю, буквально вчера сказали, что признаки борьбы были обнаружены на его теле. Борьба — уж как там не проснуться, 11 человек в камере, да? Это все вместе, в одном помещении, там туалет только символически отгорожен. Не то, что отдельно туалет и отдельно камера. Все в одном помещении происходило. Поэтому, с большой вероятностью, это убийство.
Теперь возвращаясь вообще к ситуации в системе исполнения наказаний, я об этом говорю почти каждый эфир и довольно много пишу на эту тему. Сегодня у меня висит пост на «Эхе Москвы», где я публикую открытое обращение к первому заместителю руководителя администрации президента Сергею Кириенко с просьбой правозащитников о как можно более срочной встрече. И мы там пишем, что взаимодействие правозащитников с системой исполнения наказаний зашло в тупик. Что у нас нет никакого взаимного понимания. Что все наши жалобы не доходят до адресата, особенно когда это касается насилия, пыток и убийств в колониях. Мы там говорим, что мы фактически исчерпали свои возможности взаимодействия с государственными правозащитниками. А кто у нас государственные правозащитники? Это уполномоченный по правам человека Татьяна Николаевна Москалькова. У нас с ней до сих пор достаточно конструктивное взаимодействие. Но, тем не менее, основные проблемы мы с ее помощью не решаем. Она вроде нас слышит, она говорит, что будет стараться сделать, она нам доверяет, как мне кажется, пока. Но дальше ничего не происходит. То же самое и с Советом по правам человека при президенте РФ, который возглавляет Михаил Александрович Федотов. Он не просто возглавляет Совет по правам человека при президенте, это общественная структура, но одновременно он является советником президента. То есть он чиновник очень высокого ранга в нашей стране. Тем не менее, на те вопросы, которые мы ставим, мы через них тоже не получаем ответа. Более того, если раньше членов Совета по правам человека и самого Федотова допускали, когда они ездили в колонии, до заключенных, то теперь перестали допускать. Надо отметить, что, действительно, в законе не написано, что члены Совета по правам человека имеют право входить в колонии безусловно, скажем так, без какого-то дополнительного разрешения. Но всегда действовала некая договоренность, что руководство ФСИН разрешает посещать членам Совета по правам человека, тем более Федотову колонии. Десятки поездок было у Федотова, если не сотни, по разным колониям, и всегда он спокойно туда ходил. Собственно, а для чего тогда Совет по правам человека при президенте? Фактически Федотов — это советник президента по правам человека. Разные же советники есть — по экономике, по международным делам. Вот он — советник президента по правам человека. И представьте ситуацию: посещение колонии советником президента по правам человека не согласовывает директор ФСИН. Мне кажется, это наиболее наглядно показывает тупик, в котором находится ситуация в стране, что роль правозащитников в стране сейчас нивелируется. Может быть, они играют роль бантика на репрессивном режиме, который сейчас все более и более укрепляется. Поэтому мы и хотели встретиться с Корниенко. Он отвечает за внутреннюю политику. Пусть он нам разъяснит, что происходит. Мы такое письмо направили к нему вчера. Ждем.
Факты я приводил раньше в вашем эфире. Могу еще повторить. В чем проблема. Проблемы у нас во многих колониях есть, избиения, пытки. Сегодня я узнал, что жестоко избита колонию ЛИУ-3 в Саратовской области. Вчера зашел спецназ Минюста, это такой ОМОН, и довольно жестоко избил людей, находящихся в этом ЛИУ. ЛИУ, кстати, — это лечебно-исполнительное учреждение. Там вообще-то больные люди. Вчера было жестокое избиение, а сегодня 29 человек, как мне сообщили, вскрылись. Надо объяснить людям, которые слушают, что на самом деле в колониях мало возможностей протестовать, потому что любое активное действие считается дезорганизацией работы колонии. У них есть либо голодовка, либо они сами себя поражают, вскрывают вены. Эта традиция давно существует. Собственно, другого метода нет у них протестовать. Коллективные голодовки недавно законодательно признали тоже дезорганизацией, то есть даже голодать им запретили. И вот последняя возможность — это вскрываться. Мне позвонили адвокаты, которые пытаются попасть в эту колонию, где-то 2−3 часа назад, и сказали, что их туда не пускают. И мы придали гласность всей этой истории. Так вот вам пример, что происходит в колониях.
Сейчас у нас крупная проблема — это колонии в Карелии. Уже неоднократно я рассказывал про дело Дадина. Это человек, который попал туда, гражданский активист в Москве. Написал письмо, рассказал, как его пытают, и это было взрывом бомбы, потому что было привлечено внимание к фигуре Дадина самого и т. д. Дадин уже на свободе, нам удалось его оттуда довольно быстро вывести. Там были и другие обстоятельства, по которым он был незаконно осужден. Нам после этого десятки человек пожаловались. Туда ездят адвокаты, фиксируют эти жалобы. Но нам пока не удалось ни одного спасти — возбудить уголовное дело по избиению, оказать медицинскую помощь. Все они оказались заложниками системы исполнения наказаний. Более того, на них каждый день оказывается давление, их избивают. И мы видим, что люди, которые нам доверились, заключенные, которые надеялись, что мы им поможем, — мы видим, что ничего не можем сделать, не можем помочь. И конечно, это вызов для всего правозащитного сообщества. Я считаю, что мы наблюдаем сейчас постепенное возвращение ГУЛАГа в Россию. Если раньше это могла быть фигура речи, я тоже иногда так раньше говорил, что ГУЛАГ восстанавливается в России, но я не видел некой последовательности шагов. Иногда нам удавалось что-то сделать, кого-то посадить, кого-то разоблачить, спасти какого-то заключенного, иногда не удавалось, то сейчас я вижу скоординированную работу силового лобби, которое шаг за шагом вытесняет правозащитников оттуда, из колоний, и говорят, что «мы пытали и будем пытать». Именно так они фактически говорят. И они это говорят, и намекают политические власти страны Путину, говорят: «Мы вам нужны именно в таком состоянии, когда мы можем пытать и имеем такое право, потому что мы чувствуем, что скоро будет много посадок». У них такая, видимо, логика. И они говорят: «Надо сохранить лагеря в таком состоянии, когда десятки лагерей являются пыточными. Мы понимаем, что скоро будет много посадок». Пусть те люди, которые рискнут выходить на улицы, и будут, возможно, какие-то беспорядки, скорее всего, спровоцированные властью, они начнут людей сажать, — чтобы все эти люди знали, что они могут попасть и в пыточные зоны. А им там мало не покажется. Я думаю, что логика у этих людей такая. Поэтому я лично и мои коллеги воспринимаем это как вызов правозащитному сообществу. И пытаемся докричаться до общества, что восстанавливается ГУЛАГ.
В.И.: Сейчас все чаще, в том числе и вами, используются такие формулировки, как «архипелаг ФСИН», «шаги ГУЛАГа», такие термины.
Л.П.: Я об этом и написал статью на «Эхе Москвы», завтра будет на «Московском комсомольце». Я так и называю — архипелаг ФСИН, перефразируя название знаменитой книги-расследования Солженицына.
В.И.: Лев Александрович, у нас 5 минут, «шаги ГУЛАГа», сможете уложиться?
Л.П.: Начиналось, наверное, это с того, что они начали протаскивать поправки в два закона, которые фиксировали применение физической силы. Стало много разговоров, что якобы сотрудники колоний не знают, что можно, что нельзя, когда можно применять физическую силу, когда нельзя. Хотя все более-менее было очевидно, когда можно, когда нельзя. Первый вариант закона совершенно немыслимый они пытались закинуть. Мы их остановили. И два года они этот закон мурыжили, мы несколько раз их поправляли. И все равно закон, который получил название «закон садистов», сейчас принят уже, в январе 2017 года. Этот закон фактически сейчас сотрудниками системы исполнения наказаний воспринимается так, что нам дали разрешение на то, чтобы избивать. Так они и говорят: «Раньше нам запрещали избивать, а сейчас мы по закону можем избивать заключенных».
И вторая большая атака была — наверное, многие слушатели знают, что в системе исполнения наказаний существует общественный контроль. Общественный контроль совершают общественно-наблюдательные комиссии, которые создаются в каждом регионе, ОНК. Этот закон был принят в 2008 году, кстати, по-моему, при Медведеве или почти при Медведеве. Это уникальный закон, которого не так много примеров в мире. Представители ОНК могут вдвоем без предупреждения входить в любую колонию и проверять, что там происходит. Так вот, они постепенно стали вымывать этих правозащитников. Так как любая общественная организация может подать заявление туда, то туда стали нагонять бывших силовиков. Так как там ротация происходит раз в три года, последние ротирование членов ОНК было осенью этого года в 43 регионах, оттуда вымыли практически всех правозащитников, имеющих опыт работы. Они могли идти на второй, на третий срок — так вымыли всех опытных правозащитников. И вместо них в ОНК пошли либо силовики, отставники, либо такие люди, которые уже показали в предыдущих комиссиях, что они не хотят работать. ОНК перестали быть эффективным механизмом. Вот это вторая атака, по-моему, наиболее существенная.
А третья — это то, что я сказал, это уже наглый вызов, что сейчас даже советника президента по правам человека не пускаю в колонию. Поэтому мы и говорим, что надо привлекать внимание общества, надо восстановить ОНК в том виде, в котором были. А мы пытаемся сейчас изменить закон, чтобы туда правозащитников все-таки пускали, изменить процедуру назначения членов ОНК. Но у меня нет уверенности, что это произойдет. Потому что слишком скоординированы усилия людей, которые этим занимаются, силовиков.
В.И.: Лев Александрович, спасибо большое, что побеседовали с нами.
Мы беседовали со Львом Пономаревым, исполнительным директором общероссийского движения «За права человека».
С нами на связи находится Святослав Хроменков, юрист, председатель правления общественной организации «Сибирь без пыток». Здравствуйте!
Святослав Хроменков: Здравствуйте!
В.И.: Я так понимаю, что одно из громких дел, которое вы сейчас ведете в Иркутске, касается многодетной матери, которая пожаловалась, что ее пять часов пытала полиция в Иркутской области. СМИ писали об этом после новогодних каникул, так как это произошло в новогодние каникулы. Можете рассказать, что за история такая, и какую работу вы проводите в этом направлении?
С.Х.: Я представляю потерпевшую при поддержке фонда «Общественный вердикт» и непосредственно участвую с самого начала в ходе производства уголовного дела, в ходе проведения расследования. Это действительно произошло не в самом Иркутске, а в городе Усолье-Сибирское, который рядом с Иркутском находится, в 80 км. Пытали ее в местном городском отделе полиции 2 января. Уголовное дело было возбуждено в отношении неустановленных лиц через месяц после пыток, и только через год возбудили в отношении конкретных лиц, троих оперативников местного УГРО, которые сейчас до сих пор исполняют свои обязанности и «защищают» покой и безопасность граждан. Сейчас мы пытаемся дело направить в суд, боремся с местной прокуратурой, с прокурором Бортниковым и чуть-чуть со Следственным комитетом, который, на наш взгляд, длительное время проводил ненадлежащее расследование по уголовному делу. В течение года в отношении неустановленных лиц было возбуждено, то есть СК блуждал в трех соснах, экспертизы проводил и не мог их закрыть под стражу. Вы знаете, что по делам общеуголовной направленности, как правило, тех людей, которые подозреваются в совершении преступления, сразу под стражу сажают в СИЗО, где с ними легче уже работать. Сейчас оперативники более года уже находятся на свободе. Вообще к ним какое-то привилегированное отношение — и под стражу они не заключены, и СК сейчас сам говорит, что с ними работать сложнее.
В.И.: А можете саму историю рассказать? Вот эта женщина, мать троих детей — что с ней произошло? Что было на месте и какие сложности возникли потом?
С.Х.: Насколько мне известно, у Марины трое ребятишек, две маленьких мальчиков и девочка постарше. В районе преступления убили человека. Сейчас преступник найден и посажен за это на 6 лет. Якобы было основание считать, что Марина тоже, тогда новогодние праздники были, к этому человеку, которого убили, ходила и с ним проводила эти праздники. Местные оперативники приехали к Павлу, это гражданский муж Марины, и попросили его оказать содействие. А Паша занимается системами безопасности, он устанавливает видеонаблюдение в городе, у него много однокашников, которые работают в местном оперотделе, и он изредка оказывал содействие в установлении преступников. Он без задней мысли отпустил свою любимую жену с этими оперативниками, которые привезли ее в местный отдел, подняли в кабинет оперативников, пристегнули ее к лавочке и, как говорит Марина, надели ей на голову пакет, жгли шокером и били в область тела и в область головы.
В.И.: Жуть. И вот это происходило на протяжении нескольких часов?
С.Х.: Да. Муж приходил в отдел, он уже начал беспокоиться. Ему сначала говорили, что ее нет. Потом ему отдали ее на руки. После этого они сразу же поехали снимать телесные повреждения.
В.И.: При этом, как сообщали СМИ, есть запись с камер видеонаблюдения, и там зафиксировано, как Марина приходит в отделение, уходит из отделения, якобы никаких повреждений на ней нет. Какие еще версии звучат от официальных источников? И на сегодняшний момент до чего все дошло?
С.Х.: У нас вообще замечательная позиция у господина Калищука, это местный начальник ГУВД Иркутской области. Я вообще не помню ни одного должностного преступления, которое совершили сотрудники правоохранительных органов, даже те, которые посажены сейчас, где бы он говорил, что они совершили это преступление. Проводила служебная проверка, и в рамках этой проверки ГУВД сказало, что никаких преступлений сотрудники не совершали. Им этого было достаточно, чтобы их полностью оправдать. Я к тому, что произошло, отношусь с позиции Европейского суда по правам человека, где красной нитью прослеживается презумпция виновности органов государственной власти. На мой взгляд, оперативники, если они считают, что они невиновны, равно как и государство, если оно их защищает, они должны доказать тогда, откуда у Марины телесные повреждения. Сейчас по истечении года медицински зафиксировано, что у нее телесные повреждения имеются, не доказан электрошокер и электроожоги. То есть не зафиксировано применение электрошокера. Несмотря на это, следствие отправляет дело в суд, а прокурор препятствует этому направлению, говоря: «Если электроожогов нет, и шокер вы не доказали, шокер не изъяли (а шокер вы, извините, только через полгода стали искать вообще!), значит, и преступления не было». То есть, отказывая в части достоверности показаний Марины, прокурор считает, что полностью она лжет. Несмотря на это мы сегодня добились в суде, он нам сказал с журналистами, что вроде как уголовное дело пойдет все-таки в суд, сейчас следствие направило дело на дополнительное расследование, когда следствие устранит недостатки, допущенные в ходе расследования.
В.И.: Насколько велика вероятность, что эта многодетная мать обманывает, и никто ее не избивал, а что-нибудь другое произошло?
С.Х.: Я не верю в это. Несмотря на то, что полиграф — не доказательство, с точки зрения уголовно-процессуального кодекса, на полиграфе сотрудники прокололись, и можно утверждать, что они имеют сведения о том, кто и как причинял телесные повреждения Марине. Кроме того, сами телесные повреждения по факту никуда не делись. Установлено, что после того, как она покинула отдел полиции, у нее эти телесные повреждения зафиксированы. И сам прокурор сегодня сказал, что дело в суд будет направлено. Поэтому, я думаю, можно и уже сейчас нужно в принципе его направлять. Другое дело, что не хочет, на мой взгляд, прокуратура и СК направлять его. Есть сведения, что в следственном отделе города Усолье-Сибирское работает родственник одного из наших обвиняемых, равно как один из наших обвиняемых уже ранее был на скамье подсудимых, и его оправдали.
В.И.: По аналогичному обвинению, правильно понимаю?
С.Х.: По превышению должностных полномочий. Поэтому, на мой взгляд, то, что они сейчас не находятся на скамье подсудимых, это игра коррупционных связей этих лиц. Если бы не было коррупционных связей, то уже сейчас бы они там находились. А если бы это вообще были обычные люди, граждане, и это было бы преступление общеуголовной направленности, то они бы вообще давно в СИЗО сидели.
В.И.: Как, по вашему мнению, события дальше могут развиваться, какие шаги будете предпринимать?
С.Х.: Я говорил ранее, что мы сейчас ведем проверку по профилактике преступности в молодежной среде. И мы не зря этим занимаемся, мы не бросим этим заниматься даже без денег, если у нас грантов не будет, и денег нам никто не даст. Я буду принципиально ходить и детям помогать, потому что преступлений не должно быть. И вот статью такую ставили, что бороться надо с криминальной направленностью среди молодежи, с тенденцией «АУЕ» всем миром. Я считаю, что это можно отнести к должностным преступлением. Всем миром надо бороться с коррупцией, с должностными преступлениями, с пытками, потому что в правовом государстве такого не должно быть. Необходимо более жестко относиться и к прокурорам, и к судьям, и к следователям, которые совершают преступления, к оперативникам, которые защищают покой граждан, потому что общество не зря их уполномочило охранять безопасность. Поэтому строже надо с них спрашивать и всем миром бороться с такой преступностью.
В.И.: Святослав, спасибо большое, что побеседовали с нами, что рассказали про эту историю.
Напоминаю, что с нами на связи был Святослав Хроменков, юрист, председатель правления общественной организации «Сибирь без пыток».
Еще один спикер, с которым мы побеседуем в рамках этого эфира, это Юрий Вобликов, председатель пензенского регионального отделения общероссийского движения «За права человека». Здравствуйте!
Юрий Вобликов: Добрый день!
В.И.: Один из громких случаев в Пензе — это что один из предпринимателей объявил сухую голодовку. Как вы мне рассказали буквально накануне, он выдерживал эту голодовку 4 дня. Сегодня на какой стадии все находится? И можно немного предыстории, почему вообще этот мужчина решился на сухую голодовку, и какое вы к этому имеете отношение?
Ю.В.: Нам стадо известно о нарушении прав граждан в городе Каменке. Обратился Хачикян Артавазд Сережаевич, житель города Каменки, руководитель ООО «Мираж», строительство и деревообработка. Он давно известен в своем районе, он укладывает асфальт, тротуары, строительство домов, центров, известный человек. Он вышел с лозунгами «В отставку губернатора», «В отставку правительство», «В отставку всех депутатов области» и «Лишить легитимности банк „Кузнецкий“». Первые лозунги послужили из-за того, что не менее 8 месяцев он пытался обратиться за поддержкой малого бизнеса и встречался лично и с губернатором, и с председателем правительства, и с министром экономики, и все на словах и даже при нем давали указания по оказанию поддержки малого бизнеса в его лице. Но когда он дошел конкретно до фонда поддержки малого бизнеса, его руководитель, как он рассказывает, заявил, что «что мне верхние указания? Я здесь все решаю». И вот этот порог самоуправного «что хочу, и никого не буду слушать», очевидно, ему не удалось побороть. В результате он хотел получить некоторую сумму кредита, чтобы развиваться дальше, это не удалось. Сейчас он объясняет, что стоит недостроенный дом, разрушается, 50 человек его сотрудников остались фактически без работы, не получают зарплаты. И еще повлияло то, что выполненные им работы, как он пояснил, оплачиваются с большой задержкой, в несколько месяцев. Например, от выполненного договора 150, 300 тысяч в месяц выплачивают работникам зарплаты, приходит от заказчика тысяч 20. Люди должны на что-то жить. Поэтому такое состояние и подвигло его на защиту и своих прав, предпринимателя, руководителя организации, пекущегося о своих работниках и деле. Глава района его представил в качестве поручительства губернатору таким определением, как трудоголик. Зовут его все Артур Хачикян. Он пытался работать, но ситуация оказалась вот такой.
Второй вопрос. Некоторое время назад он в банке «Кузнецкий» взял кредит. Случались, конечно, задержки. Но он поясняет, что все было оговорено, и он все эти прерывания ликвидировал, все было оформлено, и он получил справку из банка о том, что кредит 300 тысяч полностью погашен. И ему стало большой неожиданностью, когда он, обращаясь в другие банки, стал получать отказы из-за плохой кредитной истории. Оказалось, что в бюро кредитных историй о нем нелестные и не характеризующие как достойного плательщика данные, как задолжника банку «Кузнецкий». Оказалось, что в банке «Кузнецкий» оперативный работник не так оформил тысячу рублей, и она оказалась долгом. После этого, как уже выяснилось в суде, тысячу четыре дня числившийся за ним долг этой тысячи нарастал и достиг 30 404 рублей 15 копеек. Этот долг был списан, и он оказался задолжником по всем документам в бюро кредитных историй. К сожалению, уважаемый Хачикян оказался первым, за которым пойдут тысячи, если не сотни тысяч и миллионы граждан. Дело в том, что, согласно новому законодательству, с 2016 невыплаченные или списанные, невозможные для возврата суммы зачисляются как полученная выгода гражданину или юридическому лицу. И как только по истечении трех лет, например, эту сумму списали с должника, как он числится у кого-то, то здесь передается вместе с долгом, это никто не отменяет, это обязанность, как мы узнали из решения суда 3 июня 2016 года, судья Погребная С.Г., дело 2−428 Каменского горсуда, — этот долг за ним остается, и долг, и пени, но еще как только посчитали, что невозвратный долг списан, с этой суммы списанного долга теперь налоговая — граждане России, запомните! — будет брать 13% подоходного. У нас пени берется порядка 8%, теперь приплюсуйте еще 13%. 21%! Хачикян первым на себе испытал новшества законодательства. Так что он впереди нас всех идет.
Таким образом, прибавился еще этот долг, да долг за налог, и суд ему отказал во исправление судом неверных данных, что он задолжник банку «Кузнецкий». Это подвигло нас на поддержку. Со вчерашнего дня перед областным судом, банком «Кузнецким», вы уже это можете найти в интернете, я с сотоварищами стоим в пикете «Банк „Кузнецкий“, не убий, не доводи до голодной смерти в Каменке клиента Хачикяна, исправь историю». Согласно нашему законодательству, когда конфликтная ситуация, и люди подают пикет, процесс согласования подразумевает, что стороны могут встретиться и согласовать свои позиции. Может быть, они рассмотрят ситуацию более тщательно, и оснований для пикета может и не быть, если какие-то договоренности или решения будут найдены. На данный момент никаких решений с Хачикяном таких не было. И с 17 числа, 4-й день он стоит в сухой голодовке. Это самая страшная голодовка. Люди ему сочувствуют, местный житель, которого многие знают. Он 40 с лишним лет живет в Каменке. Кладут ему деньги на телефон, чтобы он мог звонить, бензина подливают. Он живет фактически в машине. У него на лобовом стекле наклеено «сухая голодовка» и соответствующие призывы, как я рассказал. Но, к сожалению, я вынужден был сегодня обратиться в правительство, к прокурору, к УВД областному с заявлением, с требование защитить и обеспечить конституционное право свободы слова и собраний Хачикяна. Он с 17 числа ведет сухую голодовку. Но, к сожалению, в ночь на воскресенье, 19 числа в 22:30 до 23:00, как сообщает Артавазд, группа людей, молодчик лет 20 и трое еще 16-леток стучались к нему в машину и требовали, чтобы он их пустил к себе в машину. Подозреваю, что это провокация, чтобы потом, если вдруг, не дай бог, он кого-то из них пустит, как они просят, погреться, предлагали секс, это легко проверить с помощью видеокамер, он как раз стоит под видеокамерами банка «Кузнецкий», торгового центра «Орбита», а напротив вообще студии местного телевидения. Подозреваем, что была сделана попытка спровоцировать и сделать фальсификацию для полиции, чтобы вмешалась, и его сделали уголовником, якобы он кого-то мог здесь изнасиловать в собственном автомобиле. Увы, такие провокации стали в последнее время чаще. Он, я думаю, вполне резонно опасался и никому не открыл. Я обратился в органы правопорядка, к правительству, в прокуратуру, обеспечить право на свободу собраний и безопасное проведение пикета со стороны полиции, а также скорую помощь, чтобы минимум три раза в день, поскольку это очень опасная голодовка, люди живут обычно 4−5 дней без воды, с водой до 20 дней, как вы знаете.
В.И.: Вы накануне мне говорили о том, что у этого бизнесмена начали отказывать ноги, потому что он голодает, не пьет. Как сейчас обстоят дела?
Ю.В.: Он пока держится. Я постоянно звоню в полицию, в скорую помощь, спрашиваю, каково его состояние. Мне сказали, что 17 и 20 только у него была скорая помощь и смотрела, и никаких, как они заявили, нарушений не нашли. Но по телефону мне сказали, что данных о давлении и других показателях нет.
В.И.: Надо отметить, что митингующему уже лет-то немало.
Ю.В.: 62 года, да.
В.И.: И буквально пара слов — какие меры вы планируете предпринимать дальше?
Ю.В.: Мы сейчас обратились ко всем органам власти, к уполномоченному по правам человека. Мы требует, чтобы вопрос был рассмотрен совместно с уполномоченным по защите прав предпринимателей, уполномоченным по правам человека, соответственно правительство и банк «Кузнецкий». Банк «Кузнецкий» пока не контакт не идет. Мы следим за ситуацией, люди его поддерживают, мы выходим с пикетами и обращаемся официально ко всем властям, дабы не допустить печального исхода и разобраться в данной ситуации.
В.И.: Спасибо, что побеседовали с нами. К сожалению, не успели обсудить еще один вопрос.
Ю.В.: Да, о поджогах. У нас в последнее время, где остались 1−2 семьи, в расселенном 2−3-этажном доме, вдруг начали гореть. За неделю после праздников 2 поджога у активных, отказывающихся переселяться. Да еще и обворовали семью Евплоевых. Но во второй раз муж Михаил сумел захватить этих грабителей. Мы считаем, что это звенья одной цепи. Уж больно последовательно выдавливают. И считаем, что это, по сути, экстремистские действия, и здесь должны ФСБ и СК вмешаться. По сути, идет запугивание граждан, давление на них административными, другим образом. Воровского, 30, Кулибина, 30 — людей пытаются выселить, зачистить территорию. Я думаю, что Москва тоже с этим столкнулась.
В.И.: Спасибо большое!
С нами на связи был Юрий Вобликов, председатель пензенского регионального отделения общероссийского движения «За права человека». Это программа «Вторник со Львом Пономаревым» на радио СОЛЬ, у микрофона Валентина Ивакина. Я прощаюсь с вами, пока-пока!
